Россию постоянно бросает из крайности в крайность... На всех парах от СССР к бандитскому капитализму




Удивительная вещь — российская история. Если верить учебникам, она представляет собой непрерывный путь от тьмы к свету. Если же посмотреть трезвым взглядом — это скорее лихое ралли на броневике по ухабистой дороге между двумя крайностями, причем водитель вечно смотрит в зеркало заднего вида.

Эпоха зарегулированного благоразумия.

Возьмем, к примеру, СССР образца его зрелых лет. Это был рай для перфекциониста и ад для индивидуалиста. Любая человеческая мысль, любое действие, от покупки туалетной бумаги до выбора профессии, было тщательно упаковано в километры бюрократических инструкций. Забюрократизировано было все, вплоть до искренних порывов души. Хотелось проявить инициативу? Пожалуйста! Но только в рамках планового собрания добровольного общества и по предварительной заявке, заверенной тремя печатями.

Казалось бы, идиллия. Но нет, нашему национальному духу всегда тесно в рамках казенщины. Ему подавай размах, вольницу, возможность махнуть рукой на все эти бумажки и сказать: «А пошли вы все, я кооператив открываю!»

Сталин — неожиданный апостол предпринимательства.

И вот здесь нас ждет главный исторический парадокс, о котором предпочитают не вспоминать ярые апологеты обеих систем. Оказывается, при товарище Сталине, том самом, чье имя стало синонимом жесткой вертикали, вовсю цвели и пахли… артели. Частные предприятия! Они производили мебель, игрушки, посуду, даже фотоаппараты. Представляете? В логове плановой экономики существовали островки рыночной вольницы. Видимо, вождь народов понимал: чтобы система не заржавела, нужно иногда подпускать в нее живых людей, а не только винтиков.

Но тут пришел Никита Сергеевич, первый советский либерал-западник. Громко стуча ботинком по трибуне ООН, он с тем же энтузиазмом принялся крушить «пережитки сталинского произвола» в экономике. Артели, эти ростки здорового предпринимательства, были благополучно выкорчеваны с корнем.

Либерализм по-хрущевски заключался в том, чтобы заменить полулегального частника, на абсолютно легального, но безынициативного чиновника. Результат, как водится, оказался плачевен: страна окончательно застегивалась на все пуговицы, но вот рубашка на ней была одной и той же уже третье десятилетие.

Финал: бандитский карнавал 90-х.

История, однако, не терпит пустоты. Подавленная энергия индивидуумов, не находя выхода, копилась десятилетиями, чтобы в конце 80-х рвануть с силой атомного взрыва. Артели вернулись — на этот раз под модным названием «кооперативы». Но было поздно. Страна, которую десятилетиями учили ходить строем, вдруг получила команду «Разойдись!». Естественно, многие побежали не в булочную, а в рэкет.

Так плановая экономика, не сумевшая переварить человеческую природу, мутировала в экономику бандитскую. Если раньше ты был винтиком, то теперь стал либо «братком», либо «лохом». Бюрократические инструкции сменились на понятия, а партсобрания — на стрелки. Коррупция, прежде тщательно маскируемая, вышла из тени и села за руль Mercedes W124.

Вот мы и живем в этом удивительном гибриде: могучая советская бюрократическая машина никуда не делась, она просто сменила вывеску и теперь обслуживает не «плановые показатели», а «схемы». А индивидуумы, которых когда-то подавляли, теперь либо ушли в криминал (государственный или обыкновенный), либо мечтают об этом, оплачивая ипотеку.

Ирония судьбы? Нет, просто наш маятник снова занесло. Ждем, в какую крайность он качнется на этот раз… Главное, чтобы не прибило!

Политика и общество